Зоя Прокофьевна Николаева посвятила свою жизнь тому, чтобы организовать занятия спортом железнодорожников в Выборге. Она не боялась ходить к начальству, чтобы «пробивать» свои проекты, которые затем были успешно реализованы. Но, к сожалению, сегодня от этих объектов ничего не осталось.

Я работала преподавателем в школе до того, как меня пригласили в «Локомотив». Я была инструктором на Ленинград-финляндском отделении. Через 4 месяца я стала исполняющей обязанности председателя райсовета РФСО «Локомотив». Тогда в райсовете состояли все коллективы: депо, больницы, школы, детские сады - всё относилось к Ленинград-Финляндскому отделению. И со всеми мы работали.

- Много было желающих заниматься физической культурой и спортом?
- Да. Все железнодорожные станции до финляндской границы и в других направлениях, куда шли электрички и поезда — это все было наше. Спортивное сооружение у нас было только одно — в Выборге. Очень убогий домик. Там не было даже душа, ничего. Стадион уже был в упадке. Но все продолжали заниматься там.

Когда я пришла, профсоюзы вели себя так - говорили: «Не трогай нас, и мы тебя тоже не тронем. Варись в собственном соку». Потом поменялся председатель Райпрофсожа. И чтобы что-то делать, я попросила, чтобы меня избрали членом пленума Райпрофсожа. Для того, чтобы я могла в присутствии всех руководителей выносить важные темы на повестку дня, говорить, что нужно сделать, что уже сделано... Одним словом отчеты и постановка вопросов.

Тогда главный инженер отделения занимался капитальным ремонтом и строительством. К июлю все подразделения готовили свои документы (проекты, сметы), для того, чтобы включить объекты в план ремонта и строительство на следующий год.

К тому моменту у нас уже появились свои объекты. Прежде всего, нужно было отремонтировать стадион, футбольное поле. Отремонтировать футбольное поле удалось, осветили стадион, увеличили здание, сделали кочегарку. С большим трудом в скальном грунте провели воду. Поставили хоккейную коробку, сделали душевые, лыжную базу и освещенную трассу. А для того, чтобы все это сделать, надо было включить все в план отделения, подготовить документы. Этим я и занималась.

Потом у нас в Выборге появился зал. Освободилось помещение, которое раньше занимали пограничники. Мы переехали туда и стали преобразовывать его в спортивный зал. Зал был встроен в дом. А в доме не было горячей воды, которая была нам необходима. Пришлось договариваться с судостроительным заводом, который имел там рядом кочегарку. Воду провели. И стали работать душевые. Сделали ремонт. Там стала заниматься детская спортивная школа по велоспорту. Днем занимались дети, а вечером - железнодорожники. По тем временам — это был прекрасный зал. И лыжная база. Там на стадионе проводились Спартакиады. Очень большое количество людей приезжало, со всего отделения собирались. Добились и того, чтобы два дизельных поезда везли людей на соревнования: только спортсменов и членов их семей. Их привозили в Выборг. Ночевали они тоже в вагонах, а питались - рядом в столовой.

Соревнования длились два дня. По всем правилам. Даже гимн СССР звучал. Обычно параллельно шли соревнования по разным видам спорта: легкая атлетика, штанга, волейбол. Было интересно и весело. Два дня занимались, потом было награждение. И тех, кто жил в Ленинграде или в его окрестностях, увозили обратно. Вот такие Спартакиады.

Там же проводили соревнования по лыжным гонкам. Пока у нас не было другой базы.

На финляндском узле тоже ничего не было. Вообще никакого зала. Там мы арендовали стадион. Это все было не выгодно и дорого. Поэтому приняли решение построить спортивный зал. У нас была территория около ТЧ-12. Мне очень помогал начальник этого депо — волейболист. Он был в этом очень заинтересован и помогал мне с документами. Всё было подготовлено, сделан проект. Но был 1980-й год, олимпийские игры. И нам сказали:  «Заморозим» этот объект. Пока нельзя, денег нет».

И заморозили, а мы остались без зала. Однако были помещения, которые освобождались. Мы стали их использовать. Закупили тренажеры, столы для настольного тенниса.

Дальше было строительство в Токсово жилого дома нашим железнодорожникам. И в этом же доме предусматривалось бомбоубежище. Но оно не понадобилось. Поэтому мы оборудовали там лыжную базу. Она была шикарная. Мы все отремонтировали. Там были и столы настольного тенниса, самовары, посуда. Туда с собой приносили еду. А для детей железнодорожников, которые проживали там, сделали хоккейную коробку. На этой базе было еще одно приличное помещение, со скамейками, скакалками, гимнастическими стенками — все для занятий группы здоровья. Было здорово!

На этой базе мы зимой проводили соревнования. На всех базах были тракторы, которые делали хорошие лыжные трассы.

Также мы еще организовывали «Проводы русской зимы». Это было грандиозное мероприятие. Приглашали всех, кто хочет и может приехать. Заключительным соревнованием была смешанная эстафета. А на стадионе проводились конкурсы, музыка гремела вовсю, песни-пляски. Все были довольны. Приходил весь поселок, а не только железнодорожники.

- А соседи финны участвовали в ваших соревнованиях?
- Участвовали. У нас в Выборге были соревнования по легкой атлетике, посвященные Дню железнодорожника. В СССР приезжали финны, которые считались побратимами с Выборгом.

- Закрыто же тогда все было в СССР.
- Нет-нет-нет, все было нормально. И они к нам приезжали, и мы к ним в Финляндию. С удовольствием все участвовали в соревнованиях. Не было никаких проблем.

В Выборге была железнодорожная школа. Она не имела спортивного зала. Но там собирались строить кочегарку. И мы договорились с руководством железнодорожной организации, занимающейся капитальным ремонтом и строительством, которая и утверждала все эти проекты, чтобы замедлили строительство кочегарки и построили спортивный зал для школы. Построили зал, а кочегарку сделали позже.

- Вы строили, ремонтировали эти объекты, потому что люди так сильно хотели заниматься спортом или просто железнодорожники строили Транссиб, БАМ и они решили вложиться еще в эти проекты?
- Нет. Во-первых, не было никаких постановлений Партии о строительстве спортивных сооружений. Но однажды вышел документ о капитальном ремонте спортивных сооружений. Я подошла к главному инженеру дороги и сказала, что такое постановление есть. Сказала ему про тот зал, по которому мы с начальником депо готовили материалы. Он ответил: «У меня и так нет помещений, мне не хватает места. Я не буду этим заниматься». Я говорю: «Есть постановление». «Принесите». Я принесла. «Так здесь не написано же строить. А как можно ремонтировать, если же нет ничего?.. Ну ладно, идите к Густову». А Густов занимался социальными вопросами. Поехали туда. Мы с ним договорились. Он нас поддержал, все подписал. Так началось строительство этого зала.

- Как вам хватало сил — ходить, уговаривать начальников? Все на женских плечах...
- Это непросто было... У меня был хороший коллектив. Да и потом руководители подразделений были настроены хорошо. В городе еще один дом построили. Зал оборудовали. Там занимались боксеры, проходила аэробика, занимались группы детей, просто школьники.

Правда, живущие над залом, жаловались, чтобы его убрали. Вплоть до того, что женщины сидели у Смольного, устроили забастовку. Говорили, что нужно вызвать лабораторию, чтобы сделали замер звука, сколько децибел.

Мы пришли к хозяину дома, он говорит: «Я вас не пущу. Вы мне грязь принесете...». Но мы разулись и вместе с ним слушали, как там специально топали, били мячами, чтобы создать шум, чтобы доказать, что зал действительно мешает. Но мы выиграли. Мы доказали, что у нас все по нормам, как положено.

В зале работали тренеры и инструкторы. Это здание в шутку называли Пентагон, потому что оно было очень большое. В зале занимались и любители, и те, кто жил в этом доме. Внизу сделали тренажерный зал. Там занимались культуристы.

- Вы сами находили время для занятия спортом?
- Нет, конечно. Во-первых, у меня были травмы, и я уже не могла заниматься гимнастикой. Конечно, я потом встала на лыжи, но некогда было регулярно заниматься, но если на соревнованиях команда была неполная, не хватало людей, то вставала на лыжи и бежала дистанцию.

- Какой гимнастикой занимались?
- Художественной. Но раньше мы всем занимались. Любые кружки были доступны, все же было бесплатно. Даже во дворах мы играли с мячом, со скакалками. Никто не организовывал, мы сами всем занимались.

 - Какой у вас был любимый снаряд?
- В спортивной гимнастике - брусья. А в художественной больше всего нравились лента и булавы.

 - Сейчас снова ввели сдачу норм ГТО.
- Это сейчас актуальная тема. Как мы начинали? Было постановление, я пришла к начальнику отделения, подготовила ему предложение. «Николай Иванович, вот такое постановление. Нужно нам заниматься ГТО, сдавать нормы». «Как будем начинать? Какие ваши предложения?» Говорю: «Вы знаете, надо начинать с вас». Слышу в ответ: «Как с меня?» «Если руководство будет этим заниматься, то мы легко справимся со всеми другими. Не будет проблем». Он говорит: «Я подумаю. Приходите через три дня». Я пришла. Он сказал: «Я согласен. Давайте организуем тренировки». Мы арендовали рядом стадион. И в семь часов утра все руководители подразделений должны были туда идти. Занимались. Сдавали нормативы по-честному, никаких приписок не было. Если рабочим можно было сделать снисхождения, то руководителям нельзя. Иначе никто не поверит в серьезность этого мероприятия. И так по всем видам программы ГТО.

Потом организовали советы, комиссию ГТО. Главный инженер любого подразделения, и нашего отделения, был председателем комиссии. Туда входили: секретари партийных организаций, председатели профсоюзных комитетов на местах и главные инженеры. Они были ответственными за это мероприятие - сдачу норм ГТО, готовили людей. Не тренировали, а просто организовывали. Когда сдавали нормы ГТО, приходили представители из дорсовета, проверяли, все ли у нас правильно, действительно ли столько людей сдают нормы ГТО. И мы получили за это особый знак.

- А как находили людей для участия в соревнованиях?
- Допустим, мы проводили какое-нибудь мероприятие - Спартакиаду. Собиралось совещание у главного инженера. Приглашали с каждого подразделения представителя, и говорили, где и во сколько будет Спартакиада. Выдавали им положения о соревнованиях. Люди были ответственные, и все проходило на высоком уровне.

- С нашей Расимой Хисамутдиновой из «Локомотива» как пересеклись?
- Расима окончила институт. И она занималась лыжами. Мы взяли ее в нашу организацию методистом. Таким спортсменам мы помогали жильем, чтобы они могли тренироваться.

Каждый понедельник собирались у меня на совещании и все отчитывались, кто что сделал, у кого какие планы. Коллектив у нас был дружный, хороший. Никаких проблем не было. До сих пор все встречаемся.

- Знак почетного железнодорожника вам дали за организационные заслуги?
- Нет. Мне дали его за проведение Спартакиады СНГ. Все бывшие советские республики захотели участвовать в ней. Это было в 1994 году.

Тогда в ДФСК «Локомотив» пришел документ о том, чтобы провести на Октябрьской дороге эту Спартакиаду. Были предложения провести ее в Бологое. Я говорю: «Ну что такое Бологое?.. Там же людям даже некуда сходить, это маленькая станция. Давайте в Выборге. Стадион у нас готов. Только нужно отремонтировать забор, а остальное все есть». Так и решили. В связи с этим, я готовила все документы.

- Почему вас уволили?
- Потому что наше отделение ликвидировали, объединили с Ленинград-Московским. И в результате нашего отделения не стало.

- В какие годы вы работали на дороге?
- Я пришла на дорогу в 1968-м. А закончила свою деятельность в 1995 году. Жаль, что сейчас ничего не осталось из того, что мы строили, организовывали. Я побывала в этим местах пару лет назад. Сердце кровью обливается.